Леонхард фон Линдендорф. Барон - Страница 102

102

Но и отказать не мог. И потому что и в самом деле она мне была очень дорога, просто как женщина. Дорога и желанна. И как специалист она для меня очень важна. Таких, как она, у меня, к сожалению, по пальцам пересчитать можно. На двух руках. И все, больше нет. Есть, конечно, преданные люди, и довольно много. Можно сказать, что вся армия мне предана беззаветно. Любой из них за меня отдаст жизнь не раздумывая. И это не преувеличение. Время сейчас такое. Люди еще не научились предавать не задумываясь, а за предложение продать своего господина не задумываясь обнажали сталь. Конечно, в высших слоях знати всегда были и продажность, и предательство, и убийства из-за угла, но пониже, среди рыцарей, – это было редкостью. А уж простые кнехты если клялись кому-то в верности, то исполняли эту клятву не раздумывая, до самой смерти. Я прекрасно помню, как Курт со своим отрядом спокойно готовились умереть за мальчишку-барона, которому они поклялись в верности. И никаких сомнений. Пришла пора умирать – значит, умрем. Такие же и все мои солдаты и офицеры.

Хотя среди немцев такое было всегда. Во всяком случае, современных немцев. Те немцы, которых я видел в будущем, на это уже не способны. Выродились, к сожалению. Папу с мамой теперь называют «родитель № 1» и «родитель № 2». Сейчас же за такое убили бы не раздумывая. Хорошо хоть в России еще более-менее нормально. Хотя и там гнили хватает. Но до голубых и розовых парадов, слава богу, еще не дошло, и толерантность в России понимают довольно своеобразно, и только за намек о принадлежности к голубому сообществу вернее всего сразу получишь в морду, но все-таки, все-таки… Хотя это теперь не моя забота. Я до тех времен не доживу, так что нечего и переживать. А переживать надо о том, как из преданных мне людей вырастить специалистов. Хоть в чем, разных. Мне любые сойдут. И ведь есть такие, наверняка есть, но как их выявить и узнать, к чему у кого душа лежит, где их лучше использовать… Ведь от этого и мне и им лучше будет.

Вон Эльза. Ведь приставил ее к делу совершенно случайно, просто под руку попалась. Вернее, конечно, не под руку, но это не важно. Зато теперь какого специалиста имею – что ни поручишь, все выполнит, и не как-нибудь, а с выдумкой и, как говорится, с разумной инициативой. Надо будет после возвращения из похода прошерстить все свои войска и наиболее сообразительных и инициативных ребят отобрать и направить учиться. У меня ведь народ в войсках в основном молодой, до двадцати лет. Редко кто старше. Специально таких набирал. Среди них сообразительных и с незашоренным взглядом на жизнь набрать будет проще…

Так за размышлениями и уснул. Но проснулся как обычно. Эльза сладко посапывала. Хотел ее разбудить, но пожалел. Очень уж «вкусно» она спала. Потихоньку оделся и пошел к себе. Разобрал постель и хотел лечь еще поспать, но понял, что все равно не засну. Разделся и залез в ванну. Вода была чуть теплая, но мне и такая по нраву. Закрыл глаза и представил, что я где-нибудь на юге, летом. Лежу в море. Там тоже вода не очень теплая, не кипяток, во всяком случае, но вот так лежать в прохладной воде очень приятно… Очнулся от того, что почувствовал: на меня кто-то смотрит. Открыл глаза. На краю ванны сидела Ами в одной камизе и улыбаясь смотрела на меня.

– Вот. Проснулась рано и не смогла больше заснуть. Потом вспомнила, что ты тоже рано встаешь, и пришла к тебе. А тебя нет в постели. Заглянула сюда, а ты лежишь и о чем-то мечтаешь. И о чем же ты мечтал?

– Не о чем, а о ком. О тебе, конечно, дорогая.

– Врунишка ты, Лео. Но все равно мне очень приятно. Спасибо тебе. А теперь я пойду, а то, глядя на тебя, меня аж трясти начинает от желания. Но нельзя. Встретимся за завтраком. До встречи, Лео.

Встала и ушла. И чего приходила? А если бы меня не было? Может, я у какой служанки завис? Или вообще та со мной спит? Нет, она знает, что в нашу с ней постель я никого не притащу, но все равно, могла и не застать меня в спальне. Расстраиваться бы стала, нервничать. Оно ей надо? Поговорить, что ли, с ней? Хотя зачем, все равно через недельку уйдем. Ни к чему ее лишний раз нервировать. А в спальню я могу возвращаться и пораньше. Мог бы не спать у Эльзы, а прийти к себе.

Ладно, пора собираться. На завтрак еще рано, но можно просто посидеть и попить бабкиного чая. А ведь, в принципе, и сейчас можно чай достать. Из Китая его возят. Правда, сейчас только зеленый – прожаривать чайный лист, чтобы получился черный чай, еще не научились. Вернее, никому такое в голову еще не пришло – портить столь дорогой продукт. А я вот больше люблю, вернее – любил, именно черный чай. Надо будет заказать Гюнтеру, он обязательно достанет. Ничего, буду пить зеленый чай, тоже неплохо. Хотя и бабкины травки тоже хорошо идут.

Спустился вниз и уселся на свое место. Служанка с кухни мне принесла уже заваренный бабкин чай. Сидел и наслаждался тишиной. Замок еще спал. Хотя кое-где уже раздавался какой-то шум. Ну, на кухне уже точно трудятся вовсю. Накормить такую траву – это сколько же готовить надо? А сколько у меня в замке, интересно, людей? Никогда этим не интересовался. Спросить у Ами, что ли? Она наверняка знает. А зачем? Все работает, все, так сказать, функционирует, так зачем мне лезть в этот сложный механизм?

Наконец пришла Ами.

– Давно здесь сидишь?

– Да как ты ушла, оделся и спустился. Вот сижу скучаю.

– Вы вчера что-нибудь решили насчет Ирмы?

– Да, есть один вариант. Не знаю, понравится он ей или нет, но это единственное, что я могу ей предложить.

Я рассказал Ами, что мы вчера решили насчет Ирмы, и попросил поговорить с ней и объяснить все. Если она согласится, то скоро приедет стряпчий из города, и тогда мы все официально оформим. А потом я еще этот договор для верности зарегистрирую в магистрате. Если же не согласится, то я выдам ей гульденов двести и отправлю или в Дюссельдорф, или в Дуйсбург, на выбор. Ами обещала поговорить с ней и даже уговорить, потому что ни в Дюссельдорфе, ни тем более в Дуйсбурге ее ничего хорошего не ждет. Ну и ладно, мне же лучше. А то говорить такие неприятные вещи девушке, с которой был близок, не очень легко. Попросил Ами прислать Ирму, после разговора с ней, ко мне в кабинет.

102